У меня зазвонил телефон...

 «Не жалей о несвершившемся прыжке».

Одна из неписанных заповедей десантников.

* * * 

— Здравствуйте Андрей Владимирович! У Вас есть время меня выслушать? – усталый дрожащий от волнения голос пожилой женщины.

— Здравствуйте! Конечно! Что у Вас случилось?

— Мне посоветовал к вам обратиться Олег Иванович. Я и сама постоянно читаю Праворуб… С моим сыном случилось… – слова собеседнице даются тяжело, она перемежает их продолжительными паузами.

— Беда?

— Да, беда! Уголовное дело по наркотикам…

— Извините, а как к Вам обращаться?

— Маргарита Степановна…

— Маргарита Степановна, очень приятно. А как сына зовут?

— Игорь.

— А лет сколько Игорю?

— Тридцать три.

— Как давно с Игорем случилась эта беда?

— Дело уже у прокурора.

— На утверждении обвинительного заключения?

— Да.

— А сам Игорь где? Какая у него мера пресечения?

— Он дома. Сам ходит на допросы. Мы уже с ним ознакомились с делом. Отфотографировали его.

— А чем я Вам могу помочь? У Игоря нет защитника?

— Вы знаете, у Игоря был защитник. Сперва государственный. С ним сын соглашался со всем и всё подписывал. Потом по соглашению, молоденькая девочка. Сначала Игорь всё признавал… Сбыт там признавал. А возбудили хранение. Но потом другая следователь всё переделала и направила дело уже по сбыту. Но сбыт Игорь сейчас не признаёт, только хранение. А адвокат, та, что молодая, со всем соглашается. Говорит, всё в порядке. Кроме справки с места работы она ничего к делу не добавила. Говорит, там всё законно.

— Маргарита Степановна, не вижу даже смысла сейчас обсуждать действия адвокатов. Не этично, да и бесполезно, ведь что могли, они уже сделали. А сын ваш при этом подписал все протоколы и давал свои показания с участием своих защитников. Да и вообще, не ознакомившись с материалами дела, я не могу вам оказывать квалифицированную юридическую помощь. Не имею на то никакого права. С ваших слов всё воспринимается очень субъективно. К тому же я завтра улетаю на неделю в отпуск. Я вижу свою помощь в следующем: мы с вами заключаем соглашение на правовой анализ материалов уголовного дела, вы оплачиваете мою работу, направляете по электронке фотокопии дела, я их изучаю, а вы в следующую субботу приходите ко мне с Игорем. Беседуем с Вашим сыном, выслушиваем его мечты и чаяния, сопоставляем с материалами дела, проговариваем позицию. И для выбора позиции очень важно учесть психологическое состояние подзащитного, понимание его решимости вести борьбу, наличие или отсутствие внутреннего стержня, а также размер этого самого стержня и его твёрдость. Надо понимать, доверит мне Игорь свою защиту или нет. Доверит — работаем, не доверит – прощаемся. Ведь без согласия я его защищать никак не смогу, как бы Вы того ни желали и ни хотели. Его жизнь, ему и решать, кто будет отстаивать его свободу.

Почти без паузы Маргарита Степановна продолжила.

— Вы знаете, наша молодая защитница даже о предварительном заседании не попросила.

— А что вы хотите решить в ходе предварительного заседания? Исключить доказательства?

— Ну Вы знаете, там всё так мутно в деле. Там долго дело передавали из рук в руки, потом возбудили хранение, потом сбыт. А ещё телефон вернули. Как это такое может быть?

— Такое бывает. Выполнили все следственные действия, осмотрели с участием понятых, признали вещественным доказательством и отдали на ответственное хранение.

— Да, вернули под расписку.

— А ещё сын отказывался от освидетельствования, когда его остановили гаишники. По 12.26. И ещё его задержали по 6.9. И почти сутки мы не знали где он. Но Игорь везде отказывался от освидетельствования. И сначала не подписывал ничего. А потом признал сбыт. Но возбудили всё равно хранение. Это потом всё изменили, с другим следователем.

— А какой наркотик изъяли, Маргарита Степановна, и сколько?

— Я даже не знаю. Но Игорь всё признал с первым адвокатом. А потом отказался. Да, ему приносили. Он тоже носил. Это даже хорошо, что так вот всё узнали. Но возбудили ведь по хранению. А можно с вами, Андрей Владимирович, заключить соглашение сразу на суд. Без ознакомления. Мы с мужем оба пенсионеры, у нас только пенсии. Мы и первому адвокату деньги в два захода отдавали.

— А сын не может оплатить? Игорь? Он ведь работает?

— У Игоря кредитов много. Набрал в банках. Теперь отдаёт. И мягкий он, Игорь. Всё признаёт и ничего не хочет.

— Маргарита Степановна! Я в этой ситуации могу Вам посоветовать остаться со своим прежним защитником. Она изучила материалы дела. Ей доверил и доверяет защиту Ваш сын. Да и груз ответственности за результат должен лежать именно на её плечах. Но это не главное. С Ваших слов, Игорь не готов к борьбе, а без его воли к победе я помочь ему не смогу. Если он в первом же судебном заседании начнёт соглашаться со всем услышанным от государственного обвинителя, я буду бессилен и бесполезен. Но если всё же решить продолжить работу именно со мною, то в следующую субботу мы можем встретиться у меня в конторе вместе с сыном и заново обсудить вашу беду. И что бы Вы не решили, с прежним будете работать адвокатом, с молодым, с другим, или со мною, я желаю Вам и Игорю успеха!

— До свидания, Андрей Владимирович.

Мы даже не обсудили со звонившей женщиной размер гонорара за работу в судебном следствии, а запрошенная мною сумма за ознакомление была мизерна. Но чудес не бывает, сбыт – есть сбыт, тяжкое и особо тяжкое преступление. Потенциальный подзащитный — взрослый человек, понимающий к своим тридцати да трём годкам банальные заповеди о плохом и хорошем. Брать денег с пожилых людей за техническое посещение судебных заседаний – аморально, за защиту аморфного и равнодушного к своей судьбе человека, положившего голову на плаху – профессионально ущербно.

У меня вчера зазвонил телефон. Состоялся разговор. Откровенный и честный. Соглашение не заключено. Я лечу в отпуск с чистой совестью и спокойно перебираю клавиши своего ноутбука. Авось, кто-то из моих коллег увидит в этих строчках свою историю, или кто-то из потенциальных клиентов сделает для себя правильные выводы. Несостоявшийся прыжок тоже может многому научить!

 13.07. 2023 г.

Санкт-Петербург – Нижнекамск